Новый выпуск "Уроков истории с Тамарой Эйдельман" — о Сталине. Но только не о "вожде народов" и "горном орле", а о молодом Сосо, который, наверное, еще и сам представить не мог, как дальше сложится его судьба.
Услышав имя Сталина, мы представляем себе мрачного тирана, укрывшегося в Кремле или пирующего на ближней даче, вождя на мавзолее, — все что угодно, но только не маленького мальчика в городе Гори и не молодого человека в Тифлисе или Батуми. А ведь это тоже был Сталин. Каким он был в молодости?
Об этом судить нелегко. Воспоминаний осталось много, но анализировать их историкам сложно — ведь они писались через много лет, когда Сосо Джугашвили стал "великим вождем и учителем". В 30–40-е годы каждый, кто хоть пять минут когда-то видел Сталина — в Тифлисе, в Москве или в сибирской ссылке, конечно, с радостью вспоминал о том, каким товарищ Сталин был прекрасным, умным, какое на всех производил впечатление. Иногда доходило до анекдота, когда женщина, видевшая Сталина пять минут в Сибири, потом писала, как соседка ей объяснила, что это "сам Сталин", ближайший помощник Ленина. Хотя в тот момент никто на молодого ссыльного особого внимания не обращал, и уж конечно он не был ближайшим помощником тоже мало кому известного Ленина.
Другой вариант — прямо противоположный. Те, кто знали Сталина в молодости, а потом волею судеб оказались в эмиграции, конечно, описывали его как мрачного, злобного завистника и очень неприятного человека. Очень может быть, что он таким и был уже в детстве, но все равно необходимо делать поправку на то, что это воспоминания бывших друзей, ставших врагами. Многие утверждения, считающиеся несомненными фактами, — например, сотрудничество молодого Сталина с полицией, пока что не подтверждены архивными документами. Хочется, конечно, думать, что он был подлым шпионом, но доказательств не найдено.
А сам Сталин все эти воспоминания, даже самые хвалебные, не слишком жаловал. Казалось бы, это странно — почему не напечатать все похвалы, тем более, что вся страна только и занималась тем, что восхваляла своего вождя. Историки дают этому факту интересное объяснение. Сталин хотел, чтобы пропаганда подчеркивала его простоту и скромность — и не только для того, чтобы создать образ, понятный народу. Это еще давало ему возможность отсекать те воспоминания, в которых ему что-то не нравилось. Якобы не потому, что он хотел что-то скрыть, а вроде бы как "из скромности". Таким образом можно было под шумок очень хорошо редактировать все то, что советские люди узнавали о своем вожде.
В общем, изучение молодости Сталина — непростая задача для историков. О том, как они с ней справляются и что мы в результате знаем, — пойдет речь в новом выпуске "Уроков истории с Тамарой Эйдельман".
! Орфография и стилистика автора сохранены
